«День 2-го августа был праздничный, рабочие были свободны, и кабаки, запертые по распоряжению местной администрации до окончания бывшего в тот день Крестного хода с молебствием об освобождении от холеры, принимали с заднего хода посетителей с раннего утра.
В 10 часов утра врачу заводской больницы местечка Юзовки Казасу было сообщено, что в балагане (бараки для рабочих семей - авт.) №5 заболела жена шахтёра Павлова. Отправившись туда, доктор Казас нашёл у больной все признаки сильной холеры. На предложение доктора отправить больную в холерный барак Павлов и находившиеся в балагане соквартиранты, и соседи, между которыми преобладали женщины, отвечали решительным отказом.
При этом присутствовавшими высказывались обвинения против докторов, что они вместо лечения засыпают живых известью и т.п. Сама больная, которая уже не могла говорить, знаками выражала нежелание, чтобы её отправили в холерный барак. Доктору Казасу, однако, удалось добиться согласия мужа больной на отправление её в холерный барак, и он уехал...
Однако убеждения соседей подействовали на Павлова, и доктор Казас в 3 часа пополудни получил сведения, что жена Павлова всё-таки в холерный барак не отправлена, вследствие чего доктор счёл нужным сообщить об этом случае полиции.
Между тем известие о том, что одну больную собираются отправить в холерный барак, распространилось по соседним балаганам, давая пищу накопившемуся уже глухому раздражению против докторов».
Атмосфера была в тот день в Юзовке (современном Донецке!!! - прим. Кота Леопольда) более чем взрывоопасная - по случаю церковного праздника в поселке и окрестных селах множество пьяных людей, раздражённых известием, что и после крестного хода находятся-де доктора, вздумавшие снова сеять холеру.
Бред, конечно, но кто в пьяных толпах ищет логики? А вот поживиться на дармовщинку желающих среди пролетариев Донецка было предостаточно. Позднее следователь в своём рапорте отмечал:
«Толпа двинулась по направлению к холерному бараку с тем, чтобы разнести его, но путь от разгромленной чайной (она находилась не более чем в 30 шагах от балагана, в котором лежала больная Павлова) проходит через базар, называемый «Новым светом», где находятся питейные заведения Дронова, Давлицарова и масса лавок с разным товаром, преимущественно еврейских.
Добавив «горючего», толпа пошла вразнос. И остановить её могли только войска. «Екатеринославские губернские ведомости» сообщали в те дни:
«2 августа в местечке Юзовка Бахмутского уезда (современный Донецк!!! - прим. Кота Леопольда) около 4-х часов пополудни собравшейся толпой горнорабочих произведены беспорядки, которые становились всё более угрожающими, т.к. к волнующейся толпе стягивались горнорабочие соседних шахт, и толпа таким образом быстро возрастала в своей численности.
Буйствовавшая толпа набросилась на лавки и питейные заведения, которые тут же были разбиты и подожжены ею. Неистовство толпы между тем продолжалось усиливаться. Лавки и питейные заведения запылали пламенем, и к вечеру большая торговая площадь местечка Юзовки горела со всех концов.
Отбиваясь камнями от казаков, вызванных для усмирения бунта, толпа продолжала поджигать и грабить, а часть её даже стала наступать на казаков, которые в числе 25 человек по приказанию есаула Павлова дали три залпа боевыми патронами, повторив их ещё раз. Но и эта необходимая и строгая мера не остановила толпы.
Беспорядки продолжались в течение всей ночи, и только к рассвету 3 августа волнения как будто утихли. Но прекратившиеся беспорядки быстро вновь возгорелись».
А потом пошли аресты и следствие, протоколы которого бестрепетно доложили:
«...сожжено и разграблено 180 лавок, 12 питейных заведений, 7 домов и синагога. Убыток исчисляется до 1,5 млн. рублей. Из числа бунтовавших убито 23, сгорело 15, без вести пропал 1 и находится на излечении раненых 5.
В питейных заведениях запасы водки и вина были частично выпиты бунтующими людьми, а остальное уничтожено. По показаниям свидетелей было установлено, что сперва грабили только еврейские лавки,
«...причём предводители шаек, на которые разбилась толпа бунтовщиков, требовали от хозяев лавок, чтобы они выставляли иконы в доказательство того, что лавки принадлежат русским, щадя такие лавки и довольствуясь деньгами, которые давали хозяева лавок в качестве выкупа».
Через 13 лет юноша, приехавший с семьей жить в Юзовку из Курской губернии, наблюдал бунты 1905 года и еврейские погромы в местечке, которые много лет спустя описал примерно так же, как и журналисты «Юга России» в 1892 году. Звали паренька Никита Хрущёв. Не с этой ли картины погромных пожаров начался его путь в революцию?
Journal information