Пошли мы с Манею на шухерное дело, У Женьки Бильченко мы выставили стрём. Там Линка пьяная смеялась и балдела, А папиросы наши гасли под дождём. А папиросы, а папиросы, А папиросы наши гасли под дождём.
Эту приятную на вид пани с Ивано-Франковщины я считаю жемчужиной моей коллекции мовоозабоченных зверушек. Признаюсь честно - мне даже немного жаль отдавать её на растерзание публике, поскольку уровень фонтанирования её мовных запросов просто зашкаливает. Но увы, что поделаешь?.. Кот сказал - Кот сделал.
Но Имя ей Лина, а фамилие то ли ЧУрчына, то ли ЧурчЫна, то ли ЧурчынА, в сортах рагульско-жидовских (для особливо чувствительных личностей с тонкой душевной организацией поясняю: в любом украиноязычном селе евреев издревле принято называть жидами, и слово это не несёт никакого оскорбительного или унижающего оттенка, примите это как исторически сложившийся факт неспешного сельского бытия) родословных я разбираюсь неважно, и чур меня разбираться в их кошерной помойке глубжее.
[Станіславувська жидівочка... ;-))]
Девочка моя, Скоро мы опять к тебе вернёмся, Милая моя, Фэйгеле моя грустноглазая...
Продолжение про Линусю следует. Желающие активно поучаствовать в обсуждении могут сбросить Линочке и её фэйсбучьим знакомым ссылку на этот пост.
Journal information