На подвале в Алчевске (ещё одна старая книга) ;-))
Холодный цементный пол подвальной камеры. Небольшая охапка старой пыльной соломы, на которую бросили Леонида Дубровского после допросов в службе безопасности города Алчевска. Тело ещё ноет от жестоких побоев. Во рту солоноватый вкус крови. До рассечённой губы больно дотронуться языком. Нестерпимо печёт рана, открывшаяся на правой ноге. А тут ещё этот неугомонный шёпот, словно в потревоженном улье: шелестят голоса людей, разместившихся по углам и вдоль стен мрачной камеры. Они отвлекают, мешают сосредоточиться.
«Неужели конец? Неужели конец?…»
Вспомнились слова капитана Потапова: «Малейшая оплошность и… капут».
…
Дубровский вспомнил, что при слове «капут» Потапов недвусмысленно провел рукой вокруг шеи. «Малейшая оплошность. Где же я её допустил? Почему допрос вёл сам начальник СД [подполковник Бирюков]? Почти три часа он с упорством твердил, что я [оперативник ФСБ]. Но ведь и я с неменьшим упорством отрицал это. А какие у них улики? Улик нет. Может, схватили Пятёркина? Всего девять дней, как мы с ним расстались. Но если Виктор Пятёркин у них, тогда последовала бы очная ставка. Нет, Виктор дошёл до Потапова, иначе они бы мне его показали, приперли бы фактами. Так где же оплошность? Надо вспомнить всё по порядку».
Диалог с читателем: - Ваша Пушистость! У него отвалился хвост!!! - Кстати, какой негодяй снабдил вас этой книжкой? - У вас все негодяи. Ну, что ж, ну, Гмордер дал. Чтоб я развивался. - Зина!.. Там в приёмной… Она в приёмной? - В приёмной - зелёная, как купорос. - Да - зелёная…
Journal information